Будь здоров, Бабай!
Совершенно случайно, в первой половине дня, мои пути-дорожки пересеклись с уфимским маршрутом Первого президента Башкортостана. Так уж вышло…
Признаюсь: о встрече с ним мечтал втайне давно. Пусть даже такой, мимолетной. Все-таки нас с Муртазой Губайдулловичем многое связывает - с конца 80-х до конца 90-х общались часто. Даже чересчур часто. Порой, подолгу, за дружеской беседой в его гостевой комнатке в башкирском Белом доме, куда вход с улицы был намного демократичным, чем ныне. Оговорюсь сразу для иных злопыхателей: и тогда, и сейчас воспринимаю Рахимова, чуть ли не как своего старшего брата. Не более, и не менее… К тому же родились мы с ним в одну и ту же дату: часто он исподтишка всучивал в наш «день варенья» небольшие презентики – дефицитные по тем временам ежедневники в кожаном переплете, импортные авторучки. Я же ему в ответ ничего: понимал, что бывшего «красного директора» крупнейшего НПЗ – одного из столпов всей башкирской нефтянки, позже спикера Верховного Совета большого и мощного в экономическом отношении российского региона, а потом и Президента республики никаким подарком не удивлю. Словом, наши отношения были настолько добрые, что попроси я у него большие деньги или престижное жилье – он бы решил, не сомневаюсь, тут же! Но такое даже в мыслях не держал. Тем более, что все свои по жизни квадратные метры заработал, как спецкор федеральных СМИ, сам.
Но случилось так, что наши человеческие отношения оборвались вдруг и сразу. Причин особых для того не было. Скорее, сработало неписанное правило «этикета» высших эшелонов власти: не принято, мол, дружить первому лицу и простому журналисту. Или, возможно, его ближайшее окружение заревновало ко мне: чего-то этот малай чересчур зачастил к Губайдулычу…
Словом, после десятилетнего перерыва мы встретились с Рахимовым, когда он уже передал бразды правления республикой своему преемнику. Не скажу за себя, но Муртаза Губайдуллович был искренне рад нашей встрече. Сидели около часа, он постоянно возвращал меня со своим «а помнишь?» в прежние наши времена. Я же был весь накуксившийся, в плену старых обид от его давнего поступка, когда не дал запрещающее указание своим зарвавшимся нукерам. Словом, тот наш разговор стал первым и последним после его отхода от политической деятельности. Позже, когда у меня вышла вторая книжка журналистских мемуаров «В краю несгибаемых кураев», где я допустил некоторую вольность в мыслях по поводу долгостроя мечети Ар-Рахим, мне «доброхоты» передали, что Бабай на такую трактовку обиделся. Возможно, он был прав. Но мной двигала все та же старая обида…
Время не только лечит, но и советует не жить прошлым. Истина эта, на каком-то изломе времен, дошла и до меня. Оттого-то я давно мечтал втайне первым протянуть руку этому мудрому и великому человеку. Пусть даже и не застрахованному от простых человеческих слабостей. И вот, наконец, это произошло! Провожавшие его после нашей случайной, мимолётной встречи до машины пересказали позже: он, мол, передал после небольших, видимо, раздумий мне привет. И все: с души спала какая-то необъяснимая тяжесть, которая довлела надо мной эти последние десять лет. Потому как мучила эта недосказанность между нами: чтобы ни было в жизни, а расставаться всегда надо с теплом к тому, кто был тебе когда-то близок. И чем-то даже дорог…
Так что, будь здоров, Бабай! Живи долго, потому как ты – яркая глава в биографии нашего Башкортостана. Какой ее воспримут потом, судить уже не нам, творившим её историю, а тем, кто придет вместо нас много позже…
Азамат САИТОВ,
шеф-редактор уфимского представительства «Росисламинформа»
Признаюсь: о встрече с ним мечтал втайне давно. Пусть даже такой, мимолетной. Все-таки нас с Муртазой Губайдулловичем многое связывает - с конца 80-х до конца 90-х общались часто. Даже чересчур часто. Порой, подолгу, за дружеской беседой в его гостевой комнатке в башкирском Белом доме, куда вход с улицы был намного демократичным, чем ныне. Оговорюсь сразу для иных злопыхателей: и тогда, и сейчас воспринимаю Рахимова, чуть ли не как своего старшего брата. Не более, и не менее… К тому же родились мы с ним в одну и ту же дату: часто он исподтишка всучивал в наш «день варенья» небольшие презентики – дефицитные по тем временам ежедневники в кожаном переплете, импортные авторучки. Я же ему в ответ ничего: понимал, что бывшего «красного директора» крупнейшего НПЗ – одного из столпов всей башкирской нефтянки, позже спикера Верховного Совета большого и мощного в экономическом отношении российского региона, а потом и Президента республики никаким подарком не удивлю. Словом, наши отношения были настолько добрые, что попроси я у него большие деньги или престижное жилье – он бы решил, не сомневаюсь, тут же! Но такое даже в мыслях не держал. Тем более, что все свои по жизни квадратные метры заработал, как спецкор федеральных СМИ, сам.
Но случилось так, что наши человеческие отношения оборвались вдруг и сразу. Причин особых для того не было. Скорее, сработало неписанное правило «этикета» высших эшелонов власти: не принято, мол, дружить первому лицу и простому журналисту. Или, возможно, его ближайшее окружение заревновало ко мне: чего-то этот малай чересчур зачастил к Губайдулычу…
Словом, после десятилетнего перерыва мы встретились с Рахимовым, когда он уже передал бразды правления республикой своему преемнику. Не скажу за себя, но Муртаза Губайдуллович был искренне рад нашей встрече. Сидели около часа, он постоянно возвращал меня со своим «а помнишь?» в прежние наши времена. Я же был весь накуксившийся, в плену старых обид от его давнего поступка, когда не дал запрещающее указание своим зарвавшимся нукерам. Словом, тот наш разговор стал первым и последним после его отхода от политической деятельности. Позже, когда у меня вышла вторая книжка журналистских мемуаров «В краю несгибаемых кураев», где я допустил некоторую вольность в мыслях по поводу долгостроя мечети Ар-Рахим, мне «доброхоты» передали, что Бабай на такую трактовку обиделся. Возможно, он был прав. Но мной двигала все та же старая обида…
Время не только лечит, но и советует не жить прошлым. Истина эта, на каком-то изломе времен, дошла и до меня. Оттого-то я давно мечтал втайне первым протянуть руку этому мудрому и великому человеку. Пусть даже и не застрахованному от простых человеческих слабостей. И вот, наконец, это произошло! Провожавшие его после нашей случайной, мимолётной встречи до машины пересказали позже: он, мол, передал после небольших, видимо, раздумий мне привет. И все: с души спала какая-то необъяснимая тяжесть, которая довлела надо мной эти последние десять лет. Потому как мучила эта недосказанность между нами: чтобы ни было в жизни, а расставаться всегда надо с теплом к тому, кто был тебе когда-то близок. И чем-то даже дорог…
Так что, будь здоров, Бабай! Живи долго, потому как ты – яркая глава в биографии нашего Башкортостана. Какой ее воспримут потом, судить уже не нам, творившим её историю, а тем, кто придет вместо нас много позже…
Азамат САИТОВ,
шеф-редактор уфимского представительства «Росисламинформа»
